Одной из важнейших целей Российской Федерации является создание условий, обеспечивающих достойную жизнь и свободное развитие человека1  . В отношении инвалидов, лиц старшего возраста, детей и некоторых других категорий граждан государственная политика в этом направлении предусматривает их обеспечение равными с другими гражданами «возможностями в реализации гражданских, экономических, политических и других прав и свобод, предусмотренных Конституцией Российской Федерации, а также в соответствии с общепризнанными принципами и нормами международного права»2  .

Еще в 2014 году на заседании президиума Госсовета по вопросам развития системы социальной защиты пожилых людей Президент Российской Федерации В.В. Путин обратил внимание на важность такой работы: «Мы с вами занимаемся вопросом, который касается напрямую четверти граждан нашей страны, напрямую. Во-первых, это всегда, в любом цивилизованном обществе и государстве, прямой долг государственных и общественных структур – позаботиться о людях такого возраста. Во-вторых – и я хотел бы это подчеркнуть, – это касается не только людей пожилого возраста, это касается всей страны, людей всех возрастных групп. Потому что, когда люди видят, знают, что государство думает о людях пожилого возраста, они по-другому относятся к своей стране, к своему государству, по-другому даже строят свою жизнь, имея в виду, что есть такая надёжная система, как система государственного обеспечения, заботы о людях. И это всегда создаёт такую внутреннюю устойчивость в любой стране, в любом обществе. Для нас это не менее важно, чем для любой другой страны»3  . В своих Посланиях Федеральному Собранию в 2018 – 2020 годах Глава государства регулярно затрагивает эту проблематику.

Оказание постоянной, периодической, разовой помощи, в том числе срочной помощи, гражданам в целях улучшения условий их жизнедеятельности и (или) расширения их возможностей самостоятельно обеспечивать свои основные жизненные потребности (ст. 3 [1]) осуществляется организациями (учреждениями) социального обслуживания различных форм собственности.

В числе вопросов, решаемых такими организациями, следует выделить необходимость обеспечения пожарной безопасности используемых объектов защиты, которое значительно усложняется с учетом возрастных, физических психологических и др. особенностей обслуживаемого контингента.

К сожалению, в истории современной России известны трагические пожары на объектах социального обслуживания с массовой гибелью людей, вызвавшие широкий резонанс в обществе. Поэтому обеспечение пожарной безопасности социальных объектов стоит на особом контроле у государства.

В соответствии с приложением к Положению о федеральном государственном пожарном надзоре (далее – Положение о ФГПН) [2] с учетом критериев тяжести потенциальных негативных последствий возможного несоблюдения на объекте защиты обязательных требований такие объекта отнесены к категориям чрезвычайно высокого (объекты, предназначенные для проживания детей, престарелых, инвалидов и иных категорий лиц с ограниченными возможностями, с одновременным пребыванием более 10 человек, за исключением многоквартирных жилых домов), высокого (объекты, предназначенные для проживания или временного пребывания людей в ночное время, на которых осуществляется предоставление социальных и медицинских услуг, за исключением объектов, отнесенных к категории чрезвычайно высокого риска) и значительного (объекты, предназначенные для временного пребывания людей, на которых осуществляется предоставление социальных и медицинских услуг, за исключением объектов, отнесенных к категории высокого риска) рисков. В зависимости от присвоенной категории риска плановые проверки соблюдения требований пожарной безопасности объектов социального обслуживания организуются и проводятся органами государственного пожарного надзора соответственно один раз в год, один раз в 2 года и один раз в 3 года.

Дифференциация объектов по категориям риска с установлением особой периодичности проверок обусловлена положениями действующего законодательства РФ в сфере защиты прав юридических лиц и индивидуальных предпринимателей при осуществлении государственного контроля (надзора) (далее – ГК(Н)) и муниципального контроля [3], которым с 2015 года установлено понятие риск-ориентированного подхода: «Риск-ориентированный подход представляет собой метод организации и осуществления ГК(Н), при котором в предусмотренных настоящим Федеральным законом случаях выбор интенсивности (формы, продолжительности, периодичности) проведения мероприятий по контролю, мероприятий по профилактике нарушения обязательных требований определяется отнесением деятельности юридического лица, индивидуального предпринимателя и (или) используемых ими при осуществлении такой деятельности производственных объектов к определенной категории риска либо определенному классу (категории) опасности» (ст. 8.1 [3]).

Такой подход, по мнению законодателя, может позволить оптимально использовать трудовые, материальные и финансовые ресурсы, задействованные при осуществлении ГК(Н), снизить издержки юридических лиц, индивидуальных предпринимателей и повысить результативность деятельности органов ГКН. Несомненно, это значимые цели, однако, увеличение периодичности (один раз в 2 или 3 года) плановых проверок выполнения организациями социальной защиты требований пожарной безопасности, может отрицательным образом влиять на состояние систем обеспечения пожарной безопасности используемых ими объектов защиты.

Ситуация может усугубиться в 2021 году, когда вступит в силу новая редакция Положения о ФГПН с изменениями, внесенными Постановлением Правительства РФ от 12.10.2020 N 1662 [4], в соответствии которой устанавливается порядок и изменяются критерии отнесения объектов защиты к определенной категории риска.

Так за категорию риска принимается новый показатель - уровень тяжести потенциальных негативных последствий пожара (К_г.т.), для установления которого необходимо определение соотношения величины ожидаемого риска негативных последствий пожаров для соответствующей группы объектов защиты (Q_C) над величиной допустимого риска негативных последствий пожара (Q_Cдоп) (п. 7. [4]):

К_г.т. = Q_C / Q_Cдоп (1)

Ожидаемый риск негативных последствий пожаров по группе объектов защиты в течение года предлагается определять по формуле (п. п. 4 – 6 [4]):

$Q_C=P\bullet U_C=\frac{M_{П}}{T\bullet M_{об}}\bullet \frac{(M_{Г}+M_T)}{M_{П}}$ (2)

Для определения допустимого риска негативных последствий пожаров используется формула (п. 3 [4]):

$Q_{Cдоп}=D_{доп}\bullet \frac{N_{нас}}{N_{об}}\bullet \frac{(N_{Г}+N_{Т})}{N_{Г}}$ (3)

где D_доп - величина индивидуального пожарного риска воздействия критических значений опасных факторов пожара на человека на объекте защиты (принимается равной 1·10^-6 1/год согласно [5]). Остальные показатели, установленные [4] и входящие в формулы (2) и (3) представлены в таблице 1.

Используя сведения единой государственной системы статистического учета пожаров и их последствий (Пожары и пожарная безопасность в 2018 году: Статистический сборник. Под общей редакцией Д.М. Гордиенко. - М.: ВНИИПО, 2019), а также статистической отчетности Федеральной службы государственной статистики (https://rosstat.gov.ru/folder/12781, Витрина статистических данных - https://showdata.gks.ru/report/278928/), произведен пробный расчет показателя тяжести потенциальных негативных последствий пожара. При этом, ввиду отсутствия некоторых данных, авторы используют следующие допущения: количество травмированных людей (N_Т) принято равным количеству погибших на пожарах, количество объектов защиты – зданий здравоохранения и социального обслуживания (М_об) – принято равным 10000, общее количество объектов защиты в Российской Федерации в период проведения ежегодного мониторинга N_об – принято равным 5 млн. Результаты представлены в таблице 1.

Таблица 1 – Результаты определения показателя тяжести потенциальных негативных последствий пожара для группы объектов «Здания здравоохранения и социального обслуживания населения»

Как следует из результатов пробного расчета, показатель тяжести потенциальных негативных последствий пожаров К_г.т. достигает максимальных значений при значительных количествах погибших при пожарах людей (М_Г), что логично, и наоборот. В зависимости от значения этого показателя определяются уровни тяжести потенциальных негативных последствий пожара, представленные в таблице 2.

Таблица 2 - Уровни тяжести потенциальных негативных последствий пожара

Несомненно, эти результаты будут скорректированы в официальных расчетах, обязанность по проведению которых возлагается на федеральный орган исполнительной власти, уполномоченный на решение задач в области пожарной безопасности (п. 9 [4]). Однако, при сохранении порядка полученных значений возможна парадоксальная ситуация, при которой объекты социального обслуживания будут отнесены к категории умеренного (2016 г.) или низкого (2017 г. и 2018 г.) или рисков. В первом случае периодичность их проверок органами ГПН должна быть определена как «не чаще чем один раз в 6 лет», а во втором случае плановые проверки вообще «не проводятся» (п. 21 [2]). Таким образом, на основании весьма «неплохих» статистических показателей по пожарам на объектах здравоохранения и социального обслуживания населения, такие объекты могут полностью выпасть из сферы внимания органов ГПН.

Готово ли наше общество принять такой порядок, согласиться с такими управленческими решениями? Так ли уж важно снижать издержки юридических лиц, индивидуальных предпринимателей за счет минимизации количества надзорных мероприятий на объектах социального обслуживания, пожары на которых могут привести к чрезвычайно негативным последствиям? Отрицательный ответ очевиден.

С учетом вышеизложенного предлагается безусловно относить объекты социального обслуживания, предназначенные для проживания детей, престарелых, инвалидов и иных категорий лиц с ограниченными возможностями, к категории чрезвычайно высокого риска, что позволит органам ГПН ежегодно контролировать их противопожарное состояние.

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

1. Федеральный закон от 28.12.2013 N 442-ФЗ (ред. от 13.07.2020) "Об основах социального обслуживания граждан в Российской Федерации". – URL: http://www.consultant.ru (дата обращения: 17.10.2020).
2. Постановление Правительства РФ от 12.04.2012 N 290 (ред. от 09.10.2019) "О федеральном государственном пожарном надзоре" (вместе с "Положением о федеральном государственном пожарном надзоре"). – URL: http://www.consultant.ru/cons/cgi/ (дата обращения – 12.10.2020).
3. Федеральный закон от 26.12.2008 N 294-ФЗ (ред. от 13.07.2020) "О защите прав юридических лиц и индивидуальных предпринимателей при осуществлении государственного контроля (надзора) и муниципального контроля". – URL: http://www.consultant.ru (дата обращения: 17.10.2020).
4. Постановление Правительства РФ от 12.10.2020 N 1662 "О внесении изменений в Положение о федеральном государственном пожарном надзоре". – URL: http://www.consultant.ru (дата обращения: 17.10.2020).
5. Федеральный закон от 22.07.2008 N 123-ФЗ (ред. от 27.12.2018) "Технический регламент о требованиях пожарной безопасности". – URL: http://www.consultant.ru (дата обращения: 17.10.2020).